Мониторинг энергоёмкости отраслей экономики России (2005-2020 гг.). Часть 2

Оценка динамики энергоёмкости по отраслям экономики России за 16 лет

Высокая точность оценок энергопотребления (см. часть I) позволяет с доверием отнестись и к анализу динамики энергоёмкости производства в экономике России. Для такого анализа выполнены расчеты средних многолетних трендов, которые опирались не только на отношения значений удельных затрат энергии в конечный момент периода (2020 г.) к аналогичному значению на старте мониторинга в 2005 году. Для каждого из 5263 предприятий (компаний) рассчитаны все возможные динамики. Так для 2020 года от 2005 до 2019 набирается 15 отношений, а для всех пар год к году таких отношений уже 120. Расчет по этому массиву среднего значения даёт оценку многолетнего тренда динамики (+/– % за один год). Кроме общего тренда за 16 лет сделан расчёт для трёх периодов: 2005-2008 гг. (завершение первого президентства Путина), 2009-2014 гг. (до возвращения Крыма) и 2015-2020 (до пандемии). 

Полный массив оценок трендов для трёх периодов у всех предприятий интегрирован по той же схеме, что и при анализе энерговооруженности труда: 1 -расчет для 32 отраслевых групп двух типов средних значений динамики (весового и медианы); 2 -объединение двух оценок по алгоритму среднего геометрического.

Ниже приведены графики преобладающих трендов энергоёмкости для 32-х отраслевых групп предприятий, объединенные по функциональной близости производственных процессов в восемь диаграмм. Исходя из общесистемных представлений рост энергоёмкости производства эквивалентен снижению эффективности и трактуется как экстенсивный тип развития. Соответственно снижение энергоёмкости (повышение энергоэффективности) рассматривается как интенсификация и признак успешной модернизации производственных процессов и оптимизации организационных схем.

 

 

В нефтегазодобыче и шахтной добыче минерального сырья рост энергоёмкости практически предопределен процессами постепенного истощения продуктивных пластов. В карьерной добыче значимое снижение удельного потребления энергии отмечено лишь на первом отрезке (до 2008 года). Потом достигнутый уровень энергетической эффективности лишь удерживался. Строительство с 2008 года развивалось экстенсивно.

Во всех видах транспорта до 2009-14 гг. удельное потребление энергии снижалось, но к 2020 году системное улучшение сохранилось лишь в авиатранспорте. В остальных видах перевозок наметился возврат к экстенсивному типу развития с нарастающей энергоёмкостью. Минимальными были масштабы улучшений и последующих потерь эффективности в наземном (автомобильном и железнодорожном) транспорте.

 

 

Динамику, сходную с изменениями эффективности в наземном транспорте, показала энергоёмкость в лесозаготовках, энергопотребление в которых замкнуто на автотранспорт и работу тракторной техники. До середины 2010-х годов сходную траекторию от снижения удельного расхода энергии (интенсификация и успешные модернизации) через торможение энергоэффективности к частичному возврату экстенсивных форм развития продемонстрировали основные типы сельхозпредприятий – растениеводство, фабричные агрокомплексы (теплицы, птицефабрики, стойловое животноводство…) и связанная с ними пищевая промышленность. У предприятий с возделыванием пропашных культур зафиксирован чуть более существенный перелом этой же тенденции. После длившегося 10 лет спада удельного энергопотребления обозначился рост затрат энергии, который видимо маркирует возврат экстенсивных форм хозяйствования с распашкой ранее заброшенных пахотных земель.

 

 

Производства в лёгкой промышленности, ориентированные на розничный сбыт, а также предприятия деревообработки и стройматериалов, отчётливо и синхронно снижали энергоёмкость. Рост энергопотребления в узком сегменте расфасовки табака, чая, кофе, лекарств, трудно комментировать, не зная особенностей организации процессов упаковки.

 

 

Подотрасли в химии и металлургии также демонстрируют снижение энергоёмкости продукции, которое в машиностроении было наиболее устойчивым. У производителей целлюлозы интенсификация началась чуть позже. Ещё позже сдвинулась с места интенсификация в сфере переработки мусора и отходов. В нефтехимии в конце анализируемого 16-тилетнего периода из-за запуска новых проектов возникли дополнительные энергозатраты, еще не обеспеченные должным объемом продукции.

 

 

 

Настораживает отсутствие позитивных тенденций в эффективности использования топлива для выработки энергии теплогенерациями и атомными станциями. Конечно, это очень инерционные подсистемы, но именно поэтому здесь в первую очередь нужны модернизации оборудования и более эффективные технологии. Снижение потерь энергии потока воды на ГЭС в решающей степени определяется оптимизацией пропуска стока рек. Видимо погоня за сокращением холостых сбросов в период до 2008 года аукнулась аварией на С-ШГЭС в 2009 году и сбросами из переполненных водохранилищ во время наводнения на Амуре в 2013 году. Эти провалы дали перелом тенденции и временное увеличение потерь энергии потока воды на гидрогенерациях России. В динамике эффективности ресурсоснабжающих отраслей можно подчеркнуть снижение энергоёмкости работы водоканалов, устойчивое для всего 16-тилетнего периода.

 

 

Столь же успешно снизило потери энергии электросетевое хозяйство. Более пологой траекторией с небольшим ростом в конце периода менялись удельные затраты энергии в разнообразных службах, обеспечивающих жизнедеятельность поселений (в основном городов). Опять же надо подчеркнуть почти топтание на месте энергоэффективности в теплосетевом хозяйстве. А в случае газорасперделительных сетей значимый рост энергоёмкости работы, видимо, был связан с социально мотивированной газификацией удаленных поселений.

 

 

Накопление проблем в теплогенерации, распределении тепла и газа требует серьёзного внимания.

Соотношение разных трендов энергоёмкости в экономике России.

На основании оценок динамики энергоёмкости производства для 32 подотраслей выполнен свод отраслевых показателей в значения для пяти основных секторов и далее расчёт общих трендов энергоёмкости экономики России за три отрезка времени в период с 2005 по 2020 гг. (см. диаграмму).

 

 

Общее снижение удельной энергоёмкости (= повышение энергоэффективности) в экономике России за 16 лет, начиная с 2005 года, составило 14.5%. Однако, за счет физического роста ВВП (+35.2%) суммарное потребление энергии в абсолютном исчислении выросло на 15%. Рост эффективности использования топлива и энергии до 2014 года был наиболее значительным в ЖКХ и аграрном секторе. Но, по настоящему, системообразующим процессом было повышение эффективности в промышленности, которое наблюдалось все три выделенных периода, тогда как в ЖКХ, сельском и лесном хозяйствах после 2014 года произошел перелом тенденции и начался медленный рост удельного расхода топлива и энергии на единицу полученной продукции и предоставленных услуг.

 

Для оценки соотношения разных по направленности трендов и их суммарного вклада в изменения общей энергоёмкости экономики страны отрасли были перегруппированы по признаку сходства динамики энергоэффективности.

Преобладание экстенсивных трендов с ростом энергоёмкости производства отмечено в шести отраслевых группах (см. таблицу). В трёх подотраслях (атомная генерация, нефтегазодобыча, газораспределение) рост удельных затрат и потерь энергии существенно превысил 10% относительно уровня 2005 года.

 

 

После 2014 года практически все отрасли этой группы сменили знак тренда на предпочтение экстенсивных стратегий развития. Обстоятельства замедления технологических модернизаций (или отказа от них в конце анализируемого периода) не имеют общих признаков. Подотрасли в этой группе существенно различаются по энерговооруженности труда, затратам энергии на млн. рублей выручки (маркер маржинальности) и доле электричества в общем энергопотреблении (маркер технологичности. Вариация этих признаков у отраслей демонстрирующих экстенсивные тренды наибольшая в сравнении с остальными группировками.

В нефтегазодобыче переход от развития с небольшим повышением эффективности к модели с ростом удельных затрат энергии на единицу продукции зафиксирован лишь после 2014 года. Но рост издержек был значительным, что в итоге привело к превышению уровня 2005 года на 15.7%. Похожая динамика наблюдалась в фасовке и упаковке продукции импорта (табак, чай, кофе..). В газораспределении значимый рост энергоёмкости работы, возможно, был связан с социально мотивированной газификацией удаленных поселений.

 

 

Суммарное энергопотребление отраслей с трендом к росту энергоёмкости производства составляет 122338 тыс. т.у.т. или 10.3% общероссийского.

Отсутствие чётких трендов к росту или снижению энергетической эффективности характерно для восьми отраслевых групп, четыре из которых связаны с обслуживанием поселений, их тепло-электроснабжением и транспортным обеспечением. Добыча минерального сырья и лесозаготовки часто удалены от поселенческой инфраструктуры, а трубопроводы и ГЭС эксплуатируют крупные инфраструктурные объекты. При таком разнообразии видов деятельности, различия подотраслей по маркерам маржинальности, технологичнности и энерговооруженности труда, хотя и значительны, но уже не столь полярны, как  в предыдущей группе с экстенсивными трендами.

 

 

При узости диапазона изменений эффективности (почти у всех подотраслей менее 10%) на графиках проявились общие черты динамики для видов деятельности замкнутых на обслуживание поселений, их тепло-электроснабжение и транспортное обеспечение.  В последние 6 лет все они обозначили пусть небольшой, но рост удельных затрат и потерь энергии. Напротив – три подотрасли использующие природные ресурсы в этот же период показали признаки интенсификации производства.

Особо надо сказать о динамике эффективности работы трубопроводов. В условиях первых санкций и геополитического обострения после 2014 года в этой подотрасли наиболее резко возросли удельные затраты энергии. При сокращении поставок необходимо было поддерживать работу недозагруженной трубопроводной инфраструктуры. В результате энергоэффективность трубопроводной системы страны откатилась к значениям 2006-2008 годов.

 

 

Суммарно все виды деятельности с неустойчивыми трендами изменений энергоёмкости производства потребляют 495575 тыс. т.у.т., что составляет 41.7% - почти половину энергии, потребляемой в России. Значимое преобладание в экономике страны предприятий, пока не обозначивших чётко перехода от экстенсивного типа развития к стратегии интенсификации, характеризует потенциал и сферы, в которых к 2020 году назрела необходимость  технологической модернизации.

Преобладание трендов к интенсификации и снижению энергоёмкости производства отмечено в семи видах деятельности. Отраслевой состав данной группы однороден – вся аграрно-пищевая цепочка от земледелия до… полигонов мусора и плюс две химические подотрасли – варка целлюлозы и нефтехимия.

 

 

Подотрасли этой группы имеют ещё меньше различий по индикаторам энерговооруженности труда, технологичности и маржинальности на единицу потребления энергии, даже с учётом выбивающихся показателей для торговли (дистрибуция и сбыт). Интергальные метрики вариации этих признаков почти на 12% ниже, чем в группе с неопределенными трендами в полтора раза ниже, чем в выборке отраслей с экстенсивными трендами.

Большинство подотраслей обозначили повышение энергоэффектичности еще в начальной стадии анализируемого периода (в 2005-2008 годах). Две отрасли со стартом процессов интенсификации определенно задержались – варка целлюлозы до 2009 года, а модернизации в мусорном бизнесе пошли лишь после 2014. Но тревожный факт в том, что стартовавшие раньше модернизации и организационные трансформации практически выдохлись и в конечную стадию (2015-2020 годы) во всех раньше стартовавших видах деятельности есть хотя и минимальный, но рост энергетических издержек.

 

 

Суммарное энергопотребление в отраслях с таким типом динамики составило 240093 тыс. т.у.т. или 20.2% годового объема энергопотребления в России..

Постоянная и устойчивая интенсификация технологических процессов и схем организации производства фиксируется в 11 группах. Это самое значительное число подотраслей в сравнении с другими типами динамики. Суммарный объем потребления энергии в этой группе заметно меньше чем для отраслей с нечётко выраженными трендами – 325687 тыс. т.у.т. (около 27.4% энергопотребления в России). Такое сочетание, большого числа типов производства и их средних размеров (некрупные, но разные), отражает роль разнообразия для адаптивности хозяйственных систем, что и подтверждается устойчивым ростом их эффективности (снижением энергоёмкости).

 

 

Другой системной особенностью всего сегмента экономики, показавшего постоянное и устойчивое повышение эффективности производства, является самая низкая вариация общих признаков производства. Попавшие в эту группу виды деятельности имеют сходные уровни энерговооруженности труда, маржинальности использования энергии и технологичности реализуемых процессов. Такое закономерное усиление сходства по мере перехода к отраслям с все более явными проявлениями позитивной динамики можно соотнести с известным жизненным правилом: - «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по своему».   

 

 

 

К общим особенностям производств, с данным типом динамики (быстрое и устойчивое снижение энергоёмкости), относится повышенная относительно среднероссийской нормы доля внешних источников электроэнергии в балансах предприятий. Ясно, что наличие технологических подключений к сетям, маневренность электрофицированного оборудования и строгость внешнего учёта энергопотребления выступают факторами дополнительно поддерживающими процессы интенсификации производства и оптимизации затрат энергии. Но низкая доля электроэнергии в балансе предприятий не является приговором к избыточному энергопотреблению. Свидетельством этого является постоянный рост энергоэффективности в авиатранспорте, где внешняя электроэнергия имеет самую низкую из 32 отраслей долю в балансе – 1.1%.

 

 

Фото на обложке: Unsplash / Shane Rounce